Переведено с использщованием AI
В западных столицах расширение состава Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) за счет вступления в эту организацию Индии и Пакистана заметного энтузиазма, естественно, не вызвало, поскольку там все еще остается живучим комплекс однополярного мира, в котором «международным балом» по определению должна править единственная сверхдержава и «примкнувшие» к ней атлантисты. Но дело-то в том, что страны ШОС в отличие, к примеру, от НАТО вовсе не претендуют на политический и экономический диктат на планете, не нацелены на стратегическую гегемонию в международных отношениях.
На состоявшемся саммите ШОС в столице Казахстана – Астане было подчеркнуто, что приоритетной задачей ее участников в свете современных вызовов и угроз «является противодействие терроризму, экстремизму и сепаратизму, поддержание и укрепление глобального мира, обеспечение условий для безопасного и стабильного развития» каждого участника этой структуры. В этом солидаризировались лидеры России, Казахстана, Китая, Таджикистана, Киргизии и Узбекистана, единогласно принявшие в свои ряды две крупные азиатские — соседние страны, отношения между которыми никогда не были не только безоблачными, но и омрачались крупными военными конфликтами.
Тем не менее, как пишет влиятельная газета «Жэньминь жибао», напрасно западные СМИ упражняются в прогнозах о том, что «после принятия в ШОС Индии и Пакистана, между которыми существуют противоречия и территориальные споры, будет непросто достигать консенсуса, в том числе по вопросам взаимодействия в борьбе с международным терроризмом». Все как раз обстоит с точностью до наоборот.
Осознание общих современных угроз – терроризма, религиозного экстремизма и сепаратизма, приобретающих трансграничный характер, способствует единению и сплочению государств, двусторонние отношения которых остаются отягощенными территориальными, этническими, историческими проблемами, но отходящими в новом контексте на второстепенный план. Все это относится не только к Индии и Пакистану, но и в не меньшей степени к взаимоотношениям все той же Индии с Китаем, — одним из ключевых и влиятельных участников ШОС.
Поэтому, констатирует «Жэньминь жибао», «с полноправным вступлением двух южно-азиатских держав потенциал ШОС в сферах политики, экономики и безопасности существенно расширится», акцентируя при этом внимание международной общественности на том, что за два дня до открытия саммита ШОС в казахстанской столице было проведено совещание министров обороны государств — членов этой организации. Такая координация действий в военной сфере вполне понятна и оправдана — терроризм приобрел трансграничный характер, а взаимодействие стран — членов ШОС в первую очередь направлено на упреждение и профилактику этой угрозы.
Надо признать, что за 16 лет деятельности ШОС обрела определенный опыт и накопила значительный потенциал для решения подобных сложных задач. Но вступление в ШОС Индии и Пакистана, конечно же, усилит возможности «коллективного Востока» в сфере безопасности. Общим интересам послужит и наращивание военной составляющей в деятельности ШОС, включая боевые возможности дислоцированных в Таджикистане и Киргизии российских баз.
Если «коллективный Запад», рассуждают эксперты, «пока не способен преодолеть разногласия и сформировать единый фронт борьбы с международным терроризмом, то решение этой задачи, возможно, станет по силам организации, зона ответственности которой теперь охватывает территории государств с населением более трёх миллиардов человек, производящих около одной трети мирового внутреннего валового продукта». Действительно, отмечают китайские аналитики, «миротворческая» операция западной коалиции во главе с США не принесла Афганистану мира и спокойствия, а скорее наоборот – спровоцировала рост терроризма и наркопроизводства, распространение практики «исламского халифата» на сопредельные страны.
Все это несет с собой прямую угрозу и странам – членам ШОС. Естественно, в таких условиях Минобороны России принимает адекватные меры — повышает боевую готовность своих баз в Таджикистане и Киргизии, оснащает их современным вооружением, укрепляет в целом взаимодействие с партнерами по линии ШОС. Ведь территория Афганистана, как известно, глубоко вклинивается в Таджикистан, а на общей «горячей границе» протяженностью свыше 1300 километров скопилось до 10 тысяч боевиков различных группировок. Особое значение в обеспечении безопасности этого «фронта ШОС» приобретает боеготовность 201-й военной базы — крупнейшего зарубежного военного объекта России, четкость взаимодействия ее подразделений с армией и правоохранительными органами Таджикистана.
Как известно, военная база России дислоцируется в городах Душанбе и Курган-Тюбе. В мае текущего года база была усилена артиллерийским дивизионом большой мощности. Реактивные системы залпового огня (РСЗО) «Ураган», калибра 220 миллиметров, способны уничтожать вражеские цели на расстоянии до 35 километров в условиях сложного горного рельефа. Одновременно в Таджикистан были переброшены также оперативно-тактические ракетные комплексы «Искандер-М», которые уже были использованы в совместном антитеррористическом учении «Душанбе-Антитеррор — 2017». В ходе маневров войсковые части из ряда стран Содружества в непосредственной близости от таджикско-афганской границы отработали действия «по уничтожению бандформирования, прорвавшегося из Афганистана».
Мотострелков и артиллеристов на этом учении поддерживали с воздуха фронтовые бомбардировщики Су-24М и дальние ракетоносцы-бомбардировщики Ту-22М3. Масштабные маневры «Душанбе-Антитеррор», отмечают военные аналитики, были впервые организованы при участии антитеррористического Центра государств СНГ с привлечением их вооруженных сил. Таким образом, российская военная база в Таджикистане подтвердила статус регионального центра, нацеленного на эффективное противодействие терроризму. На сентябрь этого года, как известно, запланированы аналогичные учения с участием национальных воинских контингентов государств — членов ОДКБ.
Несмотря на то, что Киргизия и не имеет общей границы с Афганистаном, но уровень террористических угроз на этом направлении остается и для этой республики очень высоким, что негативно сказывается и на ее внутриполитической стабильности, что характеризуется и нарастанием здесь исламского экстремизма. На этом фоне четыре российских военных объекта — авиационная база Коллективных сил быстрого реагирования ОДКБ в городе Кант, испытательная военно-морская база в городе Каракол, узел связи в поселке Чалдовар и автономный сейсмический пункт в городе Майлуу-Суу — имеют чрезвычайно важное значение для сохранения суверенитета и безопасности этой республики, ее конституционного, светского статуса.
В данном контексте аналитики обращают внимание на возрастающую роль и значение региональной антитеррористической структуры ШОС, о чем говорили участники саммита в Астане. Так, говоря о борьбе с терроризмом, российский президент Владимир Путин подчеркивал необходимость ее комплексного характера, конструктивного объединения усилий всех стран, причем на основе неукоснительного соблюдения международного права. Приоритетами деятельности ШОС всегда было и остается обеспечение безопасности и стабильности на внешних границах государств – участников организации. Особую актуальность этой задаче придаёт беспрецедентный всплеск терроризма, экстремизма во всём мире. Поэтому борьба с международным терроризмом, который не знает границ и национальностей, должна носить комплексный и бескомпромиссный характер, считает российский президент.
Важное значение при этом, подчеркивалось на саммите ШОС, имеет «активизация совместных усилий в русле политики дипломатического урегулирования региональных конфликтов, прежде всего, на Ближнем Востоке, в частности, в Сирии». Отмечалось, что в последнее время в развитии сирийского кризиса проявились обнадёживающие моменты. Это напрямую связано с организацией в столице Казахстана — Астане, при посредничестве России, Турции и Ирана серии регулярных международных встреч по данной проблематике.
Одно из важнейших достижений участников этих контактов – договорённость о прекращении огня между правительственными войсками и вооружённой оппозицией, а также создание в Сирии зон деэскалации. Теперь на этой основе появился реальный шанс укрепить режим прекращения боевых действий и придать позитивный импульс межсирийскому переговорному процессу в Женеве, направленному на разрешение этого сложного и опасного конфликта на Ближнем Востоке. Существенную, если не ключевую роль в процессе урегулирования сирийского кризиса играют члены ШОС – Россия и Казахстан, а также Иран и Турция, которые тоже претендуют на «присутствие» в этой набирающей глобальное влияние организации.
Помимо вопросов, имеющих отношение к борьбе с международным терроризмом и урегулированию региональных конфликтов, на саммите в Астане речь шла и о проблемах экономического развития, имеющих универсальный и взаимовыгодный характер. Было высказано убеждение, что «сопряжение экономических проектов на всём пространстве ШОС позволит объединить потенциалы крупных многосторонних проектов в Евразии».
По убеждению Москвы, например, было бы правильно «ориентироваться на сложение усилий, координацию национальных стратегий и многосторонних проектов на всем пространстве ШОС». Конечная цель – это объединение потенциалов ЕАЭС, ШОС, Ассоциации государств Юго-Восточной Азии, а также известного китайского проекта «Один пояс – один путь»».
Вполне естественно, что по итогам саммита в Астанинской заключительной декларации были зафиксированы консолидированные подходы теперь уже 8 государств – участников ШОС к дальнейшему политическому и экономическому развитию этой организации, выражены согласованные оценки по ключевым международным проблемам, с которыми будут вынуждены теперь считаться и западные «гегемоны».
Виктор Барсов, публицист.
Специально для «Авесты» и БиП.
