Переведено с использщованием AI
Avesta.Tj | 27.08.2014 | Результаты недавнего визита президента
Узбекистана Ислама Каримова в Китай, по убеждению ряда авторитетных экспертов,
могут свидетельствовать о том, что «главной
линией внешней политики Ташкента на ближайшую перспективу будет осторожное
балансирование между интересами Пекина и Москвы в регионе при сохранении,
однако, открытых дверей для сотрудничества с Западом». Такое положение вещей,
если судить по реакции американкой прессы на встречу лидеров двух азиатских
стран, вполне соответствует стратегии Вашингтона – «разделяй и властвуй».
За океаном, по всей вероятности,
до поры-до времени могут покровительственно относиться к излюбленной манере
нынешнего лидера Узбекистана сидеть на двух, а то и трех стульях, полагая,
очевидно, что это именно та самая «поза», которая и может обеспечивать
республике стабильную политическую и экономическую выгоду. Однако стремление
казаться «всех умнее и красивее», как правило, не доводит до добра, а чаще
заканчивается конфузом и разочарованием.
Вашингтонские политики прекрасно
понимают, что на деле — это не что иное, как гипертрофированное проявление амбиций
руководства этой страны, претендующего на особую – ключевую роль в Центральной
Азии. Именно поэтому за океаном охотно и с нарастающей энергией разогревают и
поддерживают такого рода настроения в ташкентских коридорах власти. Главным
образом только потому, что, как полагает один из авторов теории о «мировом
господстве» США Збигнев Бжезинский, с привлечением на свою сторону Ташкента американцы
создают условия для более успешного противодействием «имперским амбициям
Москвы» в регионе, в котором у самого Вашингтон имеются далеко идущие
стратегические расчеты и планы.
В своем фундаментальном труде
«Великая шахматная доска» он, как известно, рассуждает о том, что Узбекистан
как «наиболее важная и самая густонаселенная страна Центральной Азии является
главным препятствием для установления контроля России над регионом». К особым
заслугам Ташкента патологический русофоб Бжезинский относит тот факт, что, мол,
«Узбекистан всегда последовательно выступает против создания в рамах СНГ любых
наднациональных институтов, способных хоть как-то ограничивать его
государственный суверенитет».
Вот, оказывается, почему эта
республика, по его убеждению, является главным кандидатом на роль регионального
лидера! Но чтобы навести тень на плетень, замаскировать «где собака зарыта»,
этот престарелый теоретик, для прикрытия подлинных агрессивных целей
Вашингтона, витиевато рассуждает о имеющемся в Узбекистане факторе «самого
многочисленного в регионе населения, его, будто бы, моноэтничного состава и
глубокого национального самосознания, опирающегося на прочные
культурно-исторические традиции».
Дело в том, что демонстрируемая
узбекским лидером тенденция к активизации связей с китайцами в Белом доме
воспринимается довольно нервно и настороженно, всегда в принципе озабоченного
тем, как бы китайский и российский вектор в обозримой перспективе не стал
превалирующим и стабильным в политике ташкентского руководства. Это, как
убедили себя вашингтонские политики, будто бы, чревато негативными
последствиями для их «жизненно важных» интересов в Евразии, которые они
намерены отстаивать всеми возможными способами, в том числе с использованием
технологии «цветных революций».
Принятая Узбекистаном и Китаем
программа стратегического партнерства на 2014-2018 годы, конечно же, не была
встречена аплодисментами вашингтонскими властями, так же, как и тот факт, что
Пекин становится заметным торгово-экономическим и инвестиционным партнером
Ташкента. В Пекине, по сообщению пресс-службы президента Узбекистана, подписан
также ряд важных документов, направленных на укрепление двустороннего
партнерства в области энергетики, высоких технологий, банковско-финансовой
сфере. Эксперты отмечают также, что за последние шесть лет объем товарооборота
между странами вырос почти в шесть раз и составляет более 5 миллиардов
долларов. Известно, что в Узбекистане функционируют 482 предприятия с участием
китайских партнеров, в том числе – более 70 со стопроцентным китайским капиталом.
В политическом плане американцев
откровенно раздражает поддержка Ташкентом принципиальной и неуступчивой позиции
Пекина по вопросам Тайваня, Тибета и другим чувствительным проблемам, имеющим
отношение не только к территориальной целостности КНР, как и к весьма острым
межконфессиональным вопросам. Ведь в Вашингтоне пристально наблюдают за
внутриполитическими процессами в Поднебесной, а наиболее острые из них, в том
числе и упомянутые выше, готовы поддерживать в тлеющем состоянии, чтобы
располагать в случае необходимости достаточными рычагами давления на пекинские
власти, естественно, в своих корыстных интересах. Не случайно же, на днях
пекинские власти потребовали от американцев прекращения пристальной слежки за
территорией Китая, что по существу может рассматриваться как вмешательство во
внутренние дела этого государства.
Западные эксперты не исключают,
что педалирование тезиса о «естественности и обоснованности» особой миссии
Ташкента только в пределах ЦА может принять более энергичные обороты именно с
учетом итогов последних переговоров президента Узбекистана в Пекине. Они
напоминают, что американцы никогда не скрывали того, что их военное, а не
только экономическое присутствие в Узбекистане является стратегическим условием
контроля над регионом. Теперь же, по мнению экспертов, «определенную опасность
для узбекских властей может представлять реакция американской стороны на
«законсервированный» диалог с Ташкентом по военной тематике.
Не исключается,
что некоторое «затишье» на этом направлении носит тактический и временный
характер, с учетом предстоящего 11 сентября в Душанбе саммита Шанхайской
организации сотрудничества (ШОС).
Уж ни эта ли «опасность»,
вопрошают политические обозреватели в ряде стран Евразии, стала причиной того,
что Ташкент уклонился от участия в начавшихся 24 августа на территории Китая
международных антитеррористических учениях «Мирная миссия-2014» под эгидой ШОС?
Ведь согласно официальной версии, их целью является «дальнейшее укрепление
слаженности между странами-участниками ШОС, расширение влияния ШОС на мировой
арене, углубление сотрудничества и взаимодействия в сфере обороны, особенно в
противодействии терроризму и региональным угрозам».
Выходит, эти заявленные цели не
являются приоритетными для Ташкента, власти которого не проявляют интереса к
«углублению сотрудничества и взаимодействия в сфере обороны» со своими
международными партнерами по этой организации и географическими соседями? Что
же они будут делать, если в одно место их начнет клевать «жареный петух»,
особенно после вывода из Афганистана американских войск и направления
разрушительной энергии «Талибана» и «Аль-Каиды» на север?
Вероятно, все-таки не остаются безответными
и бесследными постоянные массированные дипломатические и военные «атаки» на
ташкентские власти со стороны США. Нажим на руководство Узбекистана наверняка
станет еще энергичнее и нахрапистее по завершении саммита ШОС, на котором
нынешнее ташкентское руководство будет в своих «лучших традициях»
позиционировать некую «особливость» по важным стратегическим и организационным
вопросам деятельности этой организации.
Как это было, к примеру, когда в отличие
от большинства государств региона официальный Ташкент недвусмысленно «порицал» действия
Москвы по возвращению Крыма в состав России и за политическую поддержку
народно-освободительного движения на Украине против самозваных, проамериканских
властителей в Киеве. Так, 24 марта пресс-служба внешнеполитического ведомства
Узбекистана заявила о необходимости «воздерживаться в международных отношениях
от угрозы силой или ее применения против территориальной неприкосновенности или
политической независимости любого государства».
По мнению некоторых киевских
экспертов, позаботиться о «политической независимости» следовало бы в первую
очередь самому ташкентскому режиму, который неустанно дает повод для
предположений в прессе о намерениях Пентагона разместить -таки военные объекты
на территории Узбекистана. Как известно, дыма без огня не бывает, тем более с
приближением сроков вывода натовского контингента из Афганистана, что диктует
Вашингтону активную модель поведения в Центральной Азии.
Так, журналисты подсчитали, что в
общей сложности с начала этого года ташкентские официальные лица, включая
президента Ислама Каримова, имели 10 встреч с высокими должностными лицами и делегациями
из США и штаб-квартиры НАТО, 4 – из Великобритании, 2 – из ЕС. Примечательно,
что 3 американские делегации, посетившие столицу Узбекистана, состояли из
военных чинов. Представители Пентагона никогда не скрывали своего стремления
разместить в этой стране сразу несколько военных баз, в числе которых как Ханабад,
так и Термез на узбекско-афганской границе, находящейся, кстати, с 2001 года в
аренде у германского Бундесвера.
Именно с таким «проектом», как
сообщал узбекский информационный ресурс «Узметроном», в июле этого
года Ташкент посетил глава Центрального командования Вооруженных сил США
(CENTCOM) Ллойд Джеймс Остин. Он
сетовал на прекращение эксплуатации Пентагоном киргизской авиабазы
«Манас», которая использовалась «для тыловой поддержки войск в
Афганистане», и аргументировал нужду в создания «нового военно-транспортного
узла в Центральной Азии, который, якобы, необходим американцам для
предполагаемого продолжения миссии в Афганистане после 2014 года.
Одним словом, главной целью всех
этих визитов и переговоров были попытки уговорить ташкентские власти «пойти
навстречу» американцам и дать согласие на создание военной перевалочной базы на
территории страны или использование аэродрома в Термезе, за аренду которого, как
сообщали узбекские СМИ, Вашингтон, якобы, готов платить миллиард долларов. Дело-то в том, что Пентагон намерен
оставить часть своих войск в Афганистане как минимум до 2016 года, а возможно и
на более продолжительный срок. Именно это обстоятельство вашингтонские политики
намереваются использовать как предлог для закрепления на территории Узбекистана
в расчете и на одновременное усиление влияния Вашингтона в Центральной Азии.
Симптоматично, что находившийся
недавно в Ташкенте заместитель госсекретаря США Уильям Бернс, лоббируя идею
создания в стране «авиационного пункта технического обслуживания для
обеспечения воздушных перевозок в Афганистан», подчеркнул, что «…обязательства
Вашингтона в этом очень важном регионе мира сохраняются, и США никуда отсюда уходить
не собираются». Остается, однако, открытым вопрос, готов ли официальный Ташкент
поступиться частью своего суверенитета и в ущерб национальной безопасности
только для того, чтобы способствовать исполнению американцами этих, к
сожалению, хорошо известных агрессивных «обязательств»?
Виктор Барсов, публицист
Специально для «БиП»
