Часть вторая
Гидроэнергетические проекты Таджикистана и Кыргызстана: аргументы «за» и «против»
Строительство Рогунской ГЭС на реке Вахш позволит регулировать сток в реки Центральной Азии. Поэтому между соседними Таджикистаном и Узбекистаном давно идет полемика относительно планов строительства плотины Рогунской ГЭС. Ташкент опасается, что слишком высокая плотина в 325 м даст возможность Душанбе регулировать стоки воды, орошающие узбекские долины, и тем самым в руках соседей появится политический рычаг давления на Узбекистан.
В свое время, российская компания «РУСАЛ» намеревалась соорудить этот объект. Но, по достоверным источникам, эта компания под влиянием Узбекистана не соглашалась на условия строительства Рогунской ГЭС, предлагаемые Таджикистаном. С того момента Таджикистан фактически только на собственные средства ведет работы на Рогуне. Осенью 2004 года Россия пообещала Таджикистану обеспечить примерно 2 млрд долларов инвестиций в течение пяти лет и помочь закончить строительство Рогуна. Но с тех пор Таджикистан инвестиций так и не получил, российская сторона в Рогун ничего не вкладывала.
Таджикистан тщетно пытается создать некий международный консорциум для сооружения этого важнейшего энергетического объекта, который после пуска в действие практически снимет критическую зависимость Таджикистана от импорта электроэнергии, а также природного газа.
Во время прошлогоднего августовского визита в Душанбе президента РФ Дмитрия Медведева российская сторона пообещала свое участие в завершении сооружения Рогуна. После недавних переговоров в Ташкенте между президентами России и Узбекистана стало ясно, что Москва в этот проект вообще не станет вкладываться.
Раньше с очень высоких международных трибун представители Узбекистана отмечали, что в настоящее время крупнейшие гидроэнергетические сооружения региона – Токтогульская ГЭС в Киргизии, Нурекская и Кайракумская ГЭС в Таджикистане, изначально возведенные, прежде всего, для ирригационных целей, переведены на энергетический режим работы. Вследствие этого увеличенные объемы попусков воды в зимний период становятся причиной затопления полезных территорий, разрушения домостроений и других чрезвычайных ситуаций, ущерб от которых исчисляется сотнями миллионами долларов.
Я более чем уверен, что это домыслы чиновников Узбекистана, поскольку согласно трезвой логике такое просто невозможно. Пусть Узбекистан предоставит реальные доказательства, что в зимний период из-за увеличения попусков воды в Таджикистане возникли такие разрушения.
На прошлой неделе президент Узбекистана Ислам Каримов, отметив, что последствия возведения каскада ГЭС в Кыргызстане и Таджикистане скажутся не сразу, а через пять-шесть лет, призвал членов правительства и депутатов парламента активнее включиться в работу по защите национальных интересов Узбекистана. Он отметил: «Понятно, что наши соседи хотят продавать дешевую электроэнергию в Афганистан и Пакистан, но речь идет о будущих поколениях граждан нашей страны! Как мы будем смотреть в глаза детям и внукам, если Узбекистан останется без воды! Это наша земля, мы не собираемся ее покидать!»
Известно, что узбекский хлопок приносил огромные средства в советскую казну и для орошения увеличивающихся хлопковых плантаций требовались надежные запасы воды. Поэтому в советские годы чуть ли не весь водохозяйственный комплекс региона работал на узбекский хлопок. Недавно международные эксперты по водным проблемам посоветовали властям Узбекистана заняться водосбережением, поскольку в их арыках пропадает до 40% воды.
Реальные перспективы преодоления водного кризиса связаны с повышением эффективности и экономичности использования водных ресурсов и, соответственно, увеличением производительности сельского хозяйства. За счет применения современных средств водоучета, систем орошения, обеспечивающих равномерный полив, можно добиться, как минимум, 30-процентной экономии водных ресурсов.
Директор узбекского института «Гидропроект» Сергей Жигарев отмечает, что при строительстве плотин и гидроустановок должны приниматься в расчет такие условия, как накопление воды в летний период времени для выработки электроэнергии и обеспечения сброса воды в зимний период, когда спрос на электроэнергию резко возрастет. Получается, что Таджикистан и Кыргызстан должны вырабатывать электроэнергию не тогда, когда это выгодно нам, а когда это удобно Узбекистану?
Узбекистан также обращает внимание на обостряющуюся с каждым годом проблему высыхания Арала. Однако следует понимать, что строительство ГЭС в Таджикистане не является причиной ухудшения экологической ситуации на Арале. Если в интересах производства электроэнергии воду сбрасывают из хранилища зимой, то она дойдет до Арала.
Но если на пути воды возникнут водохранилища, полностью останавливающие ее движение, то тогда, действительно, это будет экологическая проблема. Так, например Джизахское водохранилище построено Узбекистаном исключительно для поливных целей и на нем нет ни единой ГЭС. Общий объем воды в Джизахском водохранилище составляет почти треть воды Арала.
Напомним, что при строительстве ГЭС та вода, которая пропускается через турбины, никуда не исчезает, она идет дальше, и ею можно пользоваться, а в процессе ирригации, на которую в основном берет воду Узбекистан, 40% воды уходит практически безвозвратно.
В минувшем году китайская компания «Синохайдро» из-за претензий Узбекистана, заявившего о возможном нанесении вреда ирригации и экологии этой республики, приостановила реализацию проекта строительства Яванской ГЭС на Зеравшане.
Река Зеравшан формируется на территории Таджикистана, однако её сток практически не используется на энергетические и ирригационные нужды. А на территории Узбекистана вся она забирается на орошение. Соседняя республика потребляет 94 процента воды Зеравшана. Еще в советские времена на таджикском участке реки планировалось построить 14 гидроэлектростанций.
Весной прошлого года эксперты Германского общества по техническому сотрудничеству дали положительное заключение по реке Зеравшан в пользу Таджикистана, в котором говорится, что строительство гидроэнергетических объектов на этой реке не ущемляет интересов Узбекистана и не нанесет вред экологии и сельскому хозяйству соседней страны.
Международно-правовой аспект статуса трансграничных рек Центральной Азии
Распад СССР на независимые государства привел к пересмотру сложившегося к концу 80-х годов прошлого столетия статуса межреспубликанских водных источников, перешедших в категорию трансграничных вод, что повлекло за собой возникновение новых вопросов на государственных границах.
В регионе Центральной Азии возникли серьезные проблемы с управлением водными ресурсами. В первую очередь Узбекистан намерен добиваться более выгодных для себя условий по управлению водными ресурсами Сыр-Дарьи и Аму-Дарьи, а Таджикистан и Кыргызстан не устраивают подобные предложения.
Общепризнанно, что все проблемы того или иного использования трансграничных рек подлежат международному регулированию по соглашению (договору) между прибрежными государствами с учетом их законных прав и интересов.
В настоящее время значительное влияние на развитие международного водного права оказывают: Конвенция ООН о праве несудоходных видов использования международных водотоков 1997 г., Конвенция Европейской экономической комиссии (ЕЭК) ООН по охране и использованию трансграничных водотоков и международных озер 1992 г., Хельсинкские правила по использованию водных ресурсов международных рек 1966 г., а также общепринятые принципы международного права.
Все эти международные нормы носят достаточно общий (рекомендательный) характер, затрагивая преимущественно экологические проблемы. В меньшей степени они касаются самих проблем управления водными ресурсами рек. В них практически отсутствует механизм разрешения международных споров, довольно слабо проработана законодательная и нормативная база.
Из имеющихся международно-правовых документов следует, что владельцем речного стока, сформировавшегося на территории данного государства, является именно это государство. Согласно всем мировым конвенциям нижележащие страны имеют право на безвозмездное получение половины стока рек. Следовательно, горное государство правомочно распоряжаться этими водами и, как подразумевается, должно делать это рационально, то есть без ущерба для экологии и для хозяйственной деятельности на водных пространствах и территориях, находящихся ниже по течению.
В практике развития межгосударственных водных отношений применяются известные руководящие правовые принципы-доктрины:
1. «Абсолютного суверенитета» (или «доктрина Хармана»). Доктрина названа именем министра юстиции США, обосновавшего позицию американской стороны в споре с Мексикой по водам рек Рио-Гранде, Колорадо, Тихуан, берущих начало в США. Она предполагает монопольное использование формируемых на своей территории вод по своему усмотрению, не считаясь с интересами государства, которому принадлежат низовья реки. В основе своей имеет конфликтное начало.
2. «Абсолютной неприкосновенности» (сток должен оставаться неизменным).
3. «Сервитутов» или «ограниченного суверенитета» (ограничение права одного государства на использование трансграничных объектов в пользу другого или ряда государств).
4. «Общности интересов».
Хотя доктрина «общности интересов» и признается мировым сообществом, в международном праве сложился определенный пробел в области регулирования вопросов, связанных с водными ресурсами трансграничных рек.
Для Таджикистана и Кыргызстана в качестве принципов конституционно-правового регулирования, основывающихся на фундаментальных принципах международного права и специальных принципах международного права окружающей среды, можно принимать:
1. Суверенитет страны на принадлежащий ему участок трансграничной реки.
2. Сотрудничество и равенство прав прибрежных государств на справедливое и разумное использование ТВР (трансграничных водных ресурсов) с учетом исторического пользования.
3. Справедливое использование международных рек при соблюдении общих интересов всех прибрежных государств и специфических интересов каждого из них.
4. Непричинение трансграничного ущерба (принцип «не навреди»).
5. Возмещение нанесенного вреда.
В советское время единые водные ресурсы региона использовались максимально эффективно: страны верхней зоны их формирования (Кыргызстан и Таджикистан) снабжали водой хлопкосеющие, зерновые и прочие районы нижней зоны стран Центральной Азии на всеобщее благо. Углеводородные ресурсы региона также практически распределялись по максимально возможной справедливости.
С обретением суверенитета главы государств еще в 1993 году подписали меморандум о том, что до выработки стратегии использования водных ресурсов стран Центральной Азии они используются на принципах вододеления, действовавших при ССCР.
Во времена СССР, например, советская Киргизия получала 600 миллионов рублей дотаций из союзного бюджета на покупку узбекского газа, казахстанского угля, приобретение дополнительного оборудования для оказания услуг водопользования соседним республикам.
Современные международные конвенции учитывают условия использования вод таких трансграничных рек, источник формирования которых равномерно распределен на единицу площади стокообразующих государств. Например, стоки Дуная и Днепра формируются за счет равномерного распределения атмосферных осадков на территории прибрежных государств.
В свою очередь, руководство Узбекистана отмечает, что речь идет об использовании водотоков трансграничных рек, на протяжении столетий обеспечивающих жизненно важные потребности государств и народов, проживающих по стоку этих рек. При этом Узбекистан настаивает, что должны быть гарантированы условия, чтобы не допускать снижения уровня водотока для стран, расположенных ниже по стоку. Отметим, что снижение уровня водотока рек может происходить и из-за природно-климатических условий, как это происходит в настоящее время в условиях всеобщего потепления.
Возникает вопрос, какое время может быть принято за основу начала традиционного использования трансграничных рек Центральной Азии. По нашему мнению, для Таджикистана таким моментом нужно считать 1929 год, когда образовалась Таджикская ССР. Несмотря на отсутствие своего влиятельного представителя в Политбюро ЦК КПСС в советский период, каким был руководитель Узбекистана Рашидов, несмотря на многие перекосы и ущемления экономических интересов Таджикистана, распределение воды в какой-то мере в советскую эпоху можно считать справедливым.
Однако за использование дополнительных количеств воды, которая тратится на нужды сельскохозяйственных площадей, освоенных в Узбекистане после 1929 года и ставших причиной роста потребления воды, так или иначе, платить необходимо.
Президент Таджикистана Э. Рахмон неоднократно высказывал идею о необходимости созыва специальной конференции в рамках Генеральной Ассамблеи ООН, посвященной обсуждению состояния водного вопроса на глобальном уровне и рассмотрению конкретных шагов по устранению проблем, связанных с водой. Одним из важных шагов в плане объединения усилий могли бы стать разработка и принятие Международной конвенции по воде, которая определила бы универсальные принципы водной политики с учётом обеспечения интересов всех потребителей. Этот документ позволил бы решить сложные проблемы использования трансграничных рек, которые теперь вызывают столько проблем и споров.
Кыргызстану и Таджикистану нужно вести переговоры со всеми горными странами, имеющими на своей территории аналогичные горные массивы и трансграничные реки, чтобы создать альянс наподобие нефтяного ОПЕКа или активно создающегося в настоящее время «газового союза», который помог бы горным государствам добиться учёта их интересов при принятии новой Международной конвенции по воде. Без такой поддержки со стороны других горных государств постоянно будут возникать ситуации, когда сильные мира сего, к каковым странам причисляет себя и Узбекистан, будут диктовать свои условия Таджикистану и Кыргызстану на основе законов джунглей. Я более чем уверен, что мировое сообщество поддержит этих государства в их устремлении решить вопрос использования трансграничных рек на основе справедливости.
Развитие гидроэнергетики должно стать центральным стержнем плана по мобилизации
По мнению академика Рахима Масова, «энергетическая зависимость Таджикистана выгодна его соседям, а точнее соседу – Узбекистану… Поэтому учитывая исключительную важность гидроэнергетических проектов, нужно отказаться от всего второстепенного и, отмобилизовав все финансовые и кадровые ресурсы, бросить их на строительство Рогуна и других ГЭС».
Отказ Китая от строительства ГЭС на реке Зеравшан и российской компании «РУСАЛ» от строительства Рогунской ГЭС под давлением Узбекистана показывает, что строительство таких объектов Таджикистану нужно вести собственными силами и на свои собственные средства. В таком случае Россия как стратегический партнер Таджикистана сохраняет свое дипломатическое лицо.
Таким образом, Таджикистан приоритетное внимание должен уделять гидроэнергетике, обладание огромным потенциалом которой может обеспечить дешевой электроэнергией экономику не только Таджикистана, но и соседних стран. Для реализации такой стратегии необходимо изыскать возможность ежегодно вкладывать национальные средства, в том числе путем заимствования в размере не менее 200 млн долларов, а по мере роста экономики и ввода в эксплуатации новых ГЭС увеличить эту сумму до 500 млн и выше.
В зависимости от мощности строящихся ГЭС эти средства примерно можно распределить так: 60% – на строительство крупных, 25% – на строительство средних и 15% – на строительство малых ГЭС. Благо людских ресурсов, имеющих опыт строительных работ, в республике имеется в достатке. А специалистов более высокой квалификации можно пригласить из других стран, где имеется опыт строительства подобных объектов. Общее количество приглашенных специалистов может составить от 10 до 15 % от общей численности всего персонала строящихся ГЭС.
Однако акцент должен быть сделан на подготовку и использование местных трудовых ресурсов. Главное – чтобы им достойно платили. Параллельно для более полного удовлетворения потребностей при строительстве таких крупных объектов нужно существенно увеличить в республике мощности по производству цемента. Дорогостоящую технику и оборудование на основе межгосударственных соглашений можно приобрести на условиях лизинга в счёт последующей оплаты из средств, полученных от продажи электроэнергии.
Нужно также вести политику по активному привлечению финансовых средств населения и частного бизнеса для строительства ГЭС. В качестве эксперимента одну среднюю по мощности ГЭС можно построить путем создания открытого акционерного общества за счет средств населения, в первую очередь средств трудовых мигрантов, которые выезжают за рубеж на заработки и не знают, куда выгодно вложить свои сбережения.
Купив акции такой ГЭС, они смогут стать коллективным её совладельцем, а в перспективе получать высокие дивиденды от вложения своего капитала. Однако со стороны государства должны быть даны гарантии, что акционеры не будут обмануты. Общественность должна иметь возможность контроля за целевым использованием аккумулированных средств в ходе строительстве такого объекта. Чтобы вдохновить мигрантов на вложение существенной части своих сбережений в строительство подобной ГЭС, её можно было бы назвать «Слава трудовым мигрантам».
В случае мобилизации всех национальных сил и средств в перспективе становится возможным строительство в течение 6-7 лет одной электростанции, сопоставимой по мощности с Нурекской ГЭС. Только мобилизационный режим может спасти Таджикистан от экономического коллапса. Поэтому в стране нужно разработать мобилизационный план вывода страны из нынешнего катастрофического кризиса, как это имело место в период индустриализации 30-х годов прошлого века в СССР и в США во времена Великой депрессии. Для этого в течение ближайших двух месяцев нужно разработать концепцию по мобилизации, а в течение шести месяцев – план по её реализации. И в течение года утвердить этот план на государственном уровне.
Идеологические и политические реформы, суть которых мы не будем затрагивать в данной статье, должны также быть нацелены на реализацию этого мобилизационного плана. Конечной целью плана должно быть достижение экономической самодостаточности и финансовой свободы Таджикистана, что должно обеспечить условия для постепенного повышения уровня благосостояния населения.
Основным условием реализации мобилизационного плана является то, что Таджикистан не должен превратиться в разменную монету в игре крупных держав, в первую очередь США и России. С учетом того, что операция в Афганистане будет расширяться, наиболее выгодным для американцев является размещение своей военной базы в Таджикистане, поскольку Таджикистан находится намного ближе к Афганистану, чем другие страны. В настоящее время подобное развитие ситуации одновременно выгодно и Таджикистану. Имея самую протяженную границу с Афганистаном, Таджикистан, преследуя цель – укрепление своей безопасности, заинтересован в победе США и стран НАТО над силами международного терроризма в этом регионе.
Не будет ничего страшного, если США будут использовать территорию Таджикистана для перевозки грузов и создания там временной военной базы. В случае размещения военной базы США в Таджикистане должны быть оговорены условия, чтобы Россия также могла активно включиться в реализацию экономических и иных проектов как в Афганистане, так и в Ираке. Столь благоприятного шанса у Таджикистана сблизиться в своих отношениях с Соединенными Штатами, не особо портя отношения с Россией, может в перспективе уже и не быть.
На протяжении нескольких последних лет пример Кыргызстана показывает, что на территории одной республики ради решения стратегических задач мирно могут существовать военные объекты как США, так и России.
При таком раскладе геополитических сил в регионе для реализации мобилизационного плана можно было бы заручиться финансовой поддержкой России и стран СНГ, а также США, Евросоюза, Японии, Китая, Ирана, стран Персидского залива и других государств, которые могут поддержать этот план. В общей сложности, чтобы сделать реализацию мобилизационного плана необратимым, первоначально нужно получить от мирового сообщества кредиты на сумму от 3 до 5 миллиардов долларов, которые составят инвестиционный портфель плана.
Это при умелой политике руководства Таджикистан вполне может сделать. В случае успешной реализации мобилизационного плана в мире станет на одну бедную страну меньше, что тоже явится немаловажным событием. Финансовые средства, которые всякий раз пожарным способом изыскиваются мировыми финансовыми институтами для оказания помощи Таджикистану в форс-мажорных обстоятельствах, могут быть потрачены на другие бедные страны. А таджики, которые показали всем пример успешной реализации политики национального примирения, еще раз докажут себе и миру, что они могут построить экономически процветающее государство.
У общества, в котором нет взаимного доверия, в котором нет уверенности в завтрашнем дне, а чиновники от безысходности не знают, что делать, нет будущего. В случае всеобщего недоверия совокупная сила воли в обществе равняется нулю, поскольку сила воли каждого направлена против силы воли другого. Но если люди поверят друг другу и государству, тогда совокупная сила воли в таком обществе будет равняться сумме силы воли всего населения.
Поэтому научная интеллигенция, представители политических партий и общественных организаций, духовенства, а также представители таджикской общины за рубежом должны быть привлечены и к разработке, и к реализации этой мобилизационной стратегии. Уверен, что в таком случае они обязательно станут поддерживать идею мобилизации на преодоление последствий мирового кризиса в нашей стране.
В феврале следующего года предстоят парламентские выборы. Избранные по их итогам депутаты должны окончательно утвердить план по мобилизации всех сил и средств страны. И президент, и политические партии страны, и народ должны быть заинтересованы, чтобы в парламент прошли депутаты, которые пользуются поддержкой населения и которые способны через участие в законотворческой деятельности содействовать реализации мобилизационной стратегии развития.
Таджикистан, имея утвержденный план по мобилизации всех сил и средств, может получить от многих стран кредиты на сумму от 3 до 5 миллиардов. За год до президентских выборов у президента Э. Рахмона будет шанс сконцентрировать все свои усилия на воплощении утвержденного парламентом мобилизационного плана в жизнь. Тогда президент может триумфально выиграть предстоящие президентские выборы, что даст ему шанс в течение последующих 7 лет президентства сделать план мобилизации необратимым. Таким образом, план мобилизации должен быть рассчитан минимум на 10 лет.
Несмотря ни на какое сопротивление Узбекистана, Таджикистан рано или поздно сможет в полной мере воспользоваться возможностями своих гор, запасами ледников и вод своих рек и озер. Даже если нынешнему поколению не удастся полностью реализовывать эти гидроэнергетические проекты, то будущие поколения должны перенять эстафету и реализовать разработанный мобилизационный план своих предков.
Об авторе
ХОКИМ МУХАББАТОВ
Родился в 1962 году в Ванчском районе ГБАО Таджикской ССР. После окончания средней школы в 1979 году поступил в Московский институт нефтехимической и газовой промышленности им. И.М. Губкина на факультет автоматики и вычислительной техники и в 1984 году закончил этот институт с отличием.
С 1984 по 1986 гг. служил в ВС СССР в качестве начальника службы ГСМ полка засечки ядерного взрыва Московского военного округа.
С сентября 1986 по май 1988 гг. работал инженером-программистом в Таджикском телеграфном агентстве, а с мая по ноябрь 1988 г. работал научным сотрудником Научно-исследовательского института экономико-математического прогнозирования с ВЦ Госплана Таджикской ССР.
С декабря 1988 по декабрь 1990 гг. был стажером-исследователем Центрального экономико-математического института АН СССР, а с декабря 1990 г. по 1994 г аспирантом этого же института. В 1990 г. закончил вечерний факультет философии Института марксизма-ленинизма при МГК КПСС.
С 1989 по 1991 гг. был ответственным секретарем, а с 1991 по 1994 гг. — председателем Московского общества таджикской культуры «Согдиана». С 1995 по 1996 гг. в городе Москве занимал должность заместителя директора Института политики и бизнеса стран Центральной Азии.
В 1996 году совместно с представителями таджикской интеллигенции организовал Национальное движение Таджикистана и был избран его председателем.
С 1997 по 2000 гг. работал в должности главного редактора газеты «Джунбиш» («Движение»). С 2000 по 2002 гг. в городе Москве занимал должность ведущего аналитика Центра изучения Ирана.
С 2003 года полностью посвятил себя научной деятельности. Автор книги «Воля к свободе, или Экономика самоорганизации материи», над которой он работал более 12 лет.
Прислано с адреса [email protected]
