Переведено с использщованием AI
В последние несколько лет в экономике страны наблюдается заметное оживление. В течение 2000-2005 годов ежегодный рост ВВП составлял, в среднем около 10%, а за первые 7-8 месяцев этого года, по статистическим данным, он равняется 7%. Специалисты в один голос твердят, что дальнейшее поступательное развитие всей таджикской экономики зависит, в первую очередь, от развития энергетического комплекса, основой которой является гидроэнергетика.
По запасам гидроэнергии, оцениваемые в 527 млрд. мВт, Таджикистан занимает второе место в СНГ, уступая лишь России. На практике это означает необходимость успешной реализацию проектов по завершению начатых еще в советское время строительства крупнейших ГЭС – Рогунской, Сангтудинской, созданию малых ГЭС, модернизации и развития электропередающей инфраструктуры. Эти задачи могут быть решены, прежде всего, посредством привлечения в отрасль внешних инвестиций.
Кого привлечь?
В деле развития гидроэнергетики, Таджикистан, как бывшая советская республика, изначально стремился опираться на сотрудничество со странами СНГ. Однако на протяжении всех 90-х годов прошлого столетия они, как и РТ, переживали не лучшие времена. Даже Россия, наиболее сильный и естественный партнер республики в этом вопросе, не располагала средствами, достаточными для финансирования таджикских энергетических проектов на уровне правительства. Что же касается российского частного капитала, в те времена его приоритеты лежали в совсем других направлениях.
Сегодня ситуация существенно другая. Нынешняя Россия заинтересована в восстановлении своих позиций в Центральной Азии и поэтому готова вкладывать деньги в большие проекты в этом регионе. Свидетельством тому является возобновившееся строительство Сангтудинской ГЭС.
Еще одним перспективным партнером является Казахстан. Будучи одной из самых успешных в плане развития постсоветских стран, РК располагает немалыми финансовыми возможностями и активно ищет сферы их приложения. Пока казахские деньги стремятся не столько в энергетику, сколько в горнодобывающую отрасль экономики Таджикистана, что тоже неплохо.
Развитие горнодобывающей промышленности имеет такое же стратегическое значение для нас, как реализация энергетических проектов, реабилитация старых и строительство новых дорог, словно обручами стягивающих территорию страны воедино. Возможно в будущем, казахские инвесторы станут проявлять интерес и к таджикской гидроэнергетике.
В число основных инвесторов также входят Иран и Китай: первый уже приступил к строительству Сангтудинской ГЭС-2, второй – намерен в ближайшее время начать строить ЛЭП «Юг-Север». Одновременно республика стремится подключить к реализации энергетических проектов западных инвесторов, но пока без особого успеха.
Частник наш язык не понимает
Проблема, наверное, заключается в том, что пока Таджикистану лучше удается налаживать сотрудничество со странами, в котором государство играет ведущую роль в определении приоритетов экономического развития и обладает соответствующими политико-административными и финансовыми ресурсами, а также ресурсами влияния на частный бизнес.
В большинстве западных и богатых не западных странах, госструктуры не занимаются инвестированием крупных зарубежных проектов напрямую. А налаживание взаимовыгодного сотрудничества между Таджикистаном и частными компаниями этих стран осложняется недостатком соответствующего обоюдного опыта.
Впрочем, непростым характером отличаются взаимоотношения даже с российскими партнерами, представленными частным сектором. Показательным в этом плане является ситуация вокруг реализации проекта Рогунской ГЭС с участием крупнейшей российской компании «Русский алюминий».
Судя по острой полемике, которая разгорелась на страницах таджикских и российских СМИ, в основе возникающих сложностей и трудностей лежит конечная несхожесть задач и целей, которые решают и преследуют партнеры по проекту. В вопросе строительства Рогуна, Таджикистан придерживается необходимости обеспечения стратегических национальных интересов.
Для её партнера — РУСАЛ, что вполне понятно, наиболее важным является обеспечение собственных коммерческих интересов. Соответственно нет ничего удивительного в том, что отношения партнеров вылились в столь сложный и противоречивый процесс.
Как закалялся РУСАЛ
Полемика вокруг участия РУСАЛа в завершении строительства Рогунской ГЭС имеет несомненное познавательное значение. Фактически — это первый опыт страны в плане отношений с крупными зарубежными инвесторами частного сектора, который требует пристального внимания.
Все перипетии развития отношений между «Русским алюминием» и таджикским правительством могут иметь место в отношении других инвесторов, которые в перспективе захотят прийти в стратегически важные для республики проекты. От того, как завершится процесс этих переговоров, во многом будет зависеть вопрос эффективности дальнейшего привлечения инвестиций, особенно западных.
В любом случае стоит отдать должное обеим сторонам. Таджикистан, не соглашающийся на начало строительства ГЭС без учета собственных интересов и оказывающий нажим на инвестора за счет приглашения новых сторон, впервые пробует себя в роли самостоятельного игрока, что отразится на его опыте обретения реального суверенитета.
«Русский алюминий» в свою очередь, столкнувшись в Таджикистане с бюрократическими проволочками и «нерыночными» подходами к делу, получает настоящую боевую закалку, которая после разрешения всех разногласий, позволит таджикской команде РУСАЛ свободно ориентироваться на местности и решать любые иные инвестиционные планы без просчетов. И нет ни малейшего сомнения в том, том, что приобретенные сторонами знания и навыки еще будут обязательно востребованы.
