Переведено с использщованием AI
Avesta.Tj | 27.04.2020 | Директивным органам и центральным банкам необходимо предпринять смелые действия для поддержания экономики региона на плаву и сдерживания пандемии, пишут в блоге эксперты АБР Лилия Алексанян и Вернер Липах.
Вспышка COVID-19 приведет мировую экономику к серьезной рецессии в 2020 году. С начала марта пандемия быстро распространилась по Центральной и Западной Азии, которая включает в себя Афганистан, Армению, Азербайджан, Грузию, Казахстан, Кыргызстан, Пакистан, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан.
В настоящее время региону приходится справляться с нарушениями в глобальных и региональных связях, затрагивающими цепочки поставок, туризм, денежные переводы и финансовые потоки. В то же время ожидается сокращение внутреннего производства из-за сдерживающих мер. Помимо этого, экспортерам нефти приходится иметь дело с резким снижением цен на нефть. Ожидается, что для многих стран региона экономический спад будет хуже, чем во время глобального финансового кризиса 2008–2009 гг. и падения цен на нефть в 2014–2015 гг.
Как и в случае прошлых кризисов, рост в Центральной и Западной Азии может не восстановить докризисных показателей. В 2008–2009 гг., а затем в 2014–2015 гг. Центральная и Западная Азия пострадали от резких внешних потрясений. В то время как экономики быстро оправились от первоначальных потрясений, средний рост в 2010–2013 и 2016–2019 годах оставался ниже докризисных показателей. АБР прогнозирует существенное замедление роста валового внутреннего продукта (ВВП) в Центральной и Западной Азии в 2020 году, после чего в 2021 году произойдет слабое восстановление. Более поздние прогнозы других международных финансовых институтов дают еще более мрачный взгляд на ожидаемый экономический спад.
Как и в прошлые кризисы, денежно-кредитная политика сталкивается с проблемой обеспечения ликвидности для поддержки спроса при стабилизации экономики. Во время мирового финансового кризиса экономический спад в сочетании с низкой инфляцией позволил большинству центральных банков в Центральной и Западной Азии снизить процентные ставки и обеспечить ликвидность банковскому сектору. Во время падения цен на нефть в 2014–2015 годах большинство центральных банков ужесточили денежно-кредитную политику, чтобы обуздать инфляцию, вызванную обесцениванием местной валюты, что особенно затронуло экспортеров нефти и страны, зависящие от денежных переводов из стран-экспортеров нефти.
Кризис COVID-19 создает инфляционное давление из-за сбоев в цепочке поставок, хотя низкий спрос, как ожидается, несколько противостоит этому давлению. В марте 2020 года, когда началась вспышка COVID-19 в Центральной и Западной Азии, инфляция немного ускорилась в Казахстане, Кыргызстане и Таджикистане, в то время как в Армении, Грузии и Узбекистане она оставалась стабильной, а в Пакистане замедлилась. В некоторых странах органы денежно-кредитного регулирования снижают ставки для поддержки экономической деятельности (например, Армения, Пакистан), однако, в других странах более резкое обесценивание валюты оказывает давление на инфляцию и ограничивает возможности для адаптивной денежно-кредитной политики (например, Казахстан, Кыргызская Республика, Таджикистан).
Налогово-бюджетная политика становится более ограниченной по мере увеличения государственного долга, в частности, чтобы справиться с прошлыми кризисами. Во время двух предыдущих кризисов правительства в основном использовали противоциклическую фискальную политику для сдерживания спада, что привело к увеличению бюджетного дефицита и государственного долга. Это, в свою очередь, сократило бюджетные буферы и потребовало консолидации бюджета в годы восстановления. Аналогичным образом, более низкие налоговые поступления, пакеты поддержки и расходы на здравоохранение в 2020 году, как ожидается, сильно повлияют на государственные бюджеты, в конечном итоге увеличивая существующий долг.
Размер и масштабы экономического спада из-за COVID-19 будут беспрецедентными. В контексте крайней неопределенности этот блог сравнивает ранние признаки текущего кризиса с тем, что произошло в двух предыдущих кризисах.
Сейчас настало время для правительств и центральных банков сделать «все, что можно» — цитируя бывшего президента Европейского центрального банка во время борьбы за сохранение евро.
Отрадно, что большинство стран региона уже объявили налоговые пакеты в диапазоне от 0,1% ВВП (Кыргызская Республика) до 9% ВВП (Казахстан). Но откуда придут эти деньги? Правительствам необходимо будет переориентировать государственные расходы, использовать имеющиеся фискальные резервы, изыскивать гранты или долговое финансирование и находить новые способы вовлечения частного сектора в усилия по оказанию помощи и восстановлению. Восстановление может также дать возможность сбалансировать роль государства и частного сектора в регионе. Частный сектор должен быть лишен ограничений и иметь возможность расти и в полной мере способствовать оживлению экономики и созданию рабочих мест.
После того, как шторм пройдет, правительствам, конечно, нужно будет восстановить фискальное пространство и уменьшить уязвимость долга. Им также необходимо будет подтвердить свою приверженность реформам, чтобы обеспечить сильное и устойчивое восстановление при участии частного сектора. Кризис COVID-19 продемонстрировал исключительную важность эффективности государственного управления и всеохватности систем социальной защиты для обеспечения устойчивости к стихийным бедствиям.
