Переведено с использщованием AI
Avesta.Tj | 22.02.2018 | Этим вопросом регулярно задаются во всем мире. Некоторые эксперты полагают, что без привнесения чисто экономических, торговых отношений в область использования и распределения водных ресурсов, речь идет, в частности, о трансграничных реках, обойтись сложно, учитывая специфику межгосударственных связей и приоритет национальных интересов в столь непростом вопросе.
У каждой из стран имеются очевидные мотивы для забора и использования воды там, где она находится под ее политическим контролем. При этом, явных стимулов к сохранению или охране запасов в интересах пользователей, которые находятся за государственными границами, как правило, не существует. Стоит понимать и то, что во многих странах реки либо озера являются ключевой составляющей национального самосознания, а значит, владение и контроль над водотоками неизбежно рассматривается как жизненно важный фактор защиты национальных интересов.
В таком ключе на протяжении многих лет видят сложившуюся ситуацию и ряд Центральноазиатских республик. Это горные государства Таджикистан и Кыргызстан, являющиеся странами так называемого «верховья». От них в страны «низовья» — Казахстан, Узбекистан и Туркменистан – текут такие крупные трансграничные реки, как Сырдарья и Амударья, они же формируют бассейн некогда четвертого по размерам озера в мире – ныне усыхающего Аральского моря.
Эти реки берут начало в горах и питаются ледниками, а потому основные водохранилища, ГЭС и резервуары находятся на территории Кыргызстана и Таджикистана, что позволяет им, в свою очередь, самостоятельно регулировать сток для остальных трех соседних государств. Такое положение дел, естественно, не может устраивать страны низовья, которые являются своеобразными заложниками республик, владеющих стратегически значимым для всего региона «водным краном».
По мере ухудшения качества воды или увеличения спроса на нее конкуренция за воду между ее потребителями обостряется. И так происходит во всем мире. Вместе с тем, если взглянуть на международный опыт, становится очевидно, что во многих ситуациях необходимость делиться водой не только не становится причиной конфликтов, но и наоборот, стимулирует неожиданное партнерство, подталкивает к реальному сотрудничеству.
В мире имеется 263 международных водных бассейна, которые пересекают политические границы между двумя или более странами. Эти бассейны, на территории которых проживают около 40% мирового народонаселения, охватывают примерно половину площади земной поверхности. На них приходится примерно 60% всей имеющейся на Земле пресной воды. Международные бассейны частично захватывают территорию 145 стран. И с каждым годом, водотоки, пересекающие национальные границы, приобретают все более важное, стратегическое значение.
За последние 50 лет имело место лишь 37 приведших к применению насилия ожесточенных споров из-за водных ресурсов, тогда как в этот же период подписано 150 связанных с этими ресурсами договоров. История международных соглашений уходит в далекое прошлое – несколько тысячелетий назад два шумерских города-государства Лагаш и Умма заключили соглашение, которое положило конец спору из-за воды в реке Тигр и которое часто называют самым ранним известным международным договором в водной сфере в истории человечества.
Международно-правовые договоренности о совместном пользовании водными ресурсами заключались даже между самыми злейшими врагами и выполнялись в периоды взаимных конфликтов по другим вопросам. С 1955 года Израиль и Иордания при участии США регулярно проводят переговоры о совместном использовании водных ресурсов реки Иордан, хотя до последнего времени эти страны юридически находились в состоянии войны друг с другом. Другой яркий пример связан с рекой Инд — комиссия, созданная при поддержке Всемирного банка, пережила три войны между Индией и Пакистаном. В феврале 1999 года в целях борьбы с нищетой и стимулирования экономического развития в регионе достигнута договоренность и по бассейну величайшей реки Нил, где живут больше 160 миллионов человек и находятся 10 государств.
При этом, стоит признать, что такого рода соглашения даются странам непросто. Переговорные процессы длятся на протяжении долгих лет, к примеру, для достижения договоренности по Иордану понадобилось целых 4 десятилетия, по Инду – 10 лет. Это время было нужно для укрепления взаимного доверия и формирования чувства ответственности за процесс у задействованных государств. Немаловажное значение приобретает, как правило, и финансовая составляющая вопроса. Но все эти вложения, сложнейшие переговоры и необходимость идти на компромисс, стоят в конечном итоге того, чтобы сотрудничать в сфере водопользования. И страны, избравшие путь партнерства, а не конкуренции и конфликтов, в любом случае выигрывают, а не проигрывают, приобретают, а не теряют.
Особую роль в налаживании такого рода сотрудничества играет международное право. При этом, согласно существующему миропорядку, трансграничные воды рек принадлежат территориям приграничных государств и составляют часть этих территорий. Эта норма никем не оспаривается. Согласно же действующим с 1966 года так называемым «Хельсинкским правилам пользования водами международных рек», каждое государство бассейна имеет право в пределах своей территории на разумную и справедливую долю в получении выгод от пользования водами этого самого бассейна. Этот принцип называют принципом «разумного и справедливого использования».
Существуют и международные водные конвенции ООН, от 1992 и 1997 годов. Однако, страны Центральной Азии, испытывающие многолетние противоречия и скрытую, а часто и явную неудовлетворенность существующим положением дел в вопросах использования водных ресурсов трансграничных Амударьи и Сырдарьи, разделены и в отношении своих взглядов на международную правовую трактовку.
Страны нижнего течения, Казахстан, Узбекистан и Туркменистан, признают принципы и механизмы, прописанные в этих документах, в то время как Кыргызстан и Таджикистан считают соглашения не отвечающими их национальным интересам. Но, несмотря на это, обе страны выполняют свои обязательства по пропуску необходимых объемов воды в летнее время для трех соседних низовых республик, и эти договоренности действуют на протяжении всего периода независимости. При этом, стоит понимать, что использование международного права в Центральноазиатском регионе не всегда помогает, ведь в международном праве не существует каких-либо запретительных или ограничительных положений и водные отношения, как правило, регулируются через взаимные договоренности.
Очевидно, что, несмотря на все существующие «водные» разногласия и скрытую конфронтацию в этом вопросе, страны региона все же пытаются решить ситуацию дипломатическим путем и со ставкой на сотрудничество, а не на разобщенность. Особую роль в преодолении последствий Аральского кризиса играет Международный фонд спасения Арала, созданный Центральноазиатскими странами в 1993 году. Он работает при активном участии и поддержке различных Программ ООН, ОБСЕ, ЮНЕСКО, мировых банковских институтов, а также правительств стран-доноров. В 2017 году трехлетнее председательство в МФСА перешло к Туркменистану, столица которого в августе текущего года планирует принять у себя глав государств-учредителей фонда спасения Арала.
Предыдущий саммит лидеров пяти стран региона прошел в Алматы в 2009 году. В мае прошлого года из состава этого альянса вышла Кыргызская республика. По мнению Бишкека, МФСА не учитывает потребности отдельных государств региона. Аналитики же считают этот шаг инструментом политического давления со стороны Кыргызстана и надеются на возобновление участия Бишкека в работе фонда в рамках, в том числе, и предстоящего саммита в Ашхабаде.
Вода не является товаром и платежным средством, это слишком чувствительная «валюта», признаются эксперты. Вода должна объединять, а не разъединять государства, только в партнерстве и справедливом, разумном использовании трансграничных рек Центральной Азии кроется единственно правильная мера, которая способна привести участников этого многолетнего, порой напряженного процесса к единому знаменателю. Возможно, необходимо внедрять мировые правила международного водного права с учетом местной специфики Центральноазиатского региона, считают специалисты. В любом случае, действовать нужно исключительно в рамках международного права, основываясь на множестве примеров успешного и взаимовыгодного сотрудничества различных государств, порой и враждующих между собой, но все же научившихся делиться общей водой.
Алексей Баранов
