Переведено с использщованием AI
Avesta.Tj | 07.10.2015 | Российская интервенция в Сирии, о
необходимости которой так давно говорили разные специалисты, началась. В эту
страну перебрасывается военная техника из России, в первую очередь, самолеты и вертолеты.
ВВС Российской Федерации бомбят различные объекты в Сирии.
Официально в качестве причины
проведения военной операции на Ближнем Востоке российские лидеры назвали
необходимость бороться с террористами в лице группировок «Исламское
государство» и связанной с «Аль-Каидой» «Джабхат
ан-Нусра». При этом Москва не скрывает, что стремится укрепить положение
сирийского президента Башара Асада, объясняя это тем, что считает его
единственной силой в Сирии, способной эффективно противостоять терроризму и сохранить
целостность страны.
Одновременно с расширением
российского военного присутствия в Сирии началось увеличение и иранской помощи,
оказываемой президенту Башару Асаду. Поступали сообщения о прибытии сотен
военных, которые, вероятно, будут участвовать в наземных операциях.
Стало также известно о создании в
Багдаде информационного центра по борьбе с терроризмом, в работе которого будут
участвовать военные из России, Ирана, Ирака и Сирии. Это говорит о том, что
Москва не собирается ограничиваться Сирией и намерена вернуться на Ближний
Восток в качестве очень активного игрока. Фактически президент Владимир Путин
позиционирует себя в качестве лидера антитеррористической компании, пока
региональной, но, возможно, в дальнейшем и глобальной. Одна из очевидных его
целей — сохранение Сирии и Ирака в качестве жизнеспособных государств,
способных стабилизировать Ближний Восток, где сегодня распадается система,
сложившаяся после Первой мировой войны, и воцаряются хаос и анархия. Успех
гарантирует дальнейшие укрепление влияние России в регионе и ее превращение в
самую влиятельную силу на Ближнем Востоке.
На первый взгляд, заявленная цель
— борьба с группировками ИГИЛ и «Джабхат ан-Нусра», прославившимися
чудовищными преступлениями — вполне благородна, как и стремление положить конец
кровопролитию в Ираке и Сирии. Но, к сожалению, очень часто осуществляемые
действия на практике ведут к результату, противоположному заявленному.
Как сообщила американская
разведка, а затем и другие источники, в том числе, сирийские, значительная
часть ударов, нанесенных российской авиацией в Сирии, не была направлена против
ИГИЛ. Самолеты ВВС России бомбили районы, где нет ни «халифата», ни
«Аль-Каиды», или же их присутствие носит незначительный характер. Эти
округа контролируют оппозиционные группировки, опирающиеся на помощь западных
стран, та самая умеренная сирийская оппозиция. Эти силы противостоят ИГИЛ, то
есть, должны считаться союзниками России в борьбе против террора. Но, как мы
видим, их позиции подверглись ударам с воздуха, так как они выступают не только
против террористов, но и против правительственных войск.
В этом, пожалуй, серьезное
отличие между операцией России и действиями американской коалиции. Американцы и
их союзники бомбят ИГИЛ. Косвенно это ведет к усилению Асада, на отставке
которого по-прежнему настаивают США, так как «халифат» остается самым
грозным противником его режима. Несмотря на это, американские ВВС
воздерживаются от ударов по позициям правительственных войск, то есть,
принимают такой исход как меньшее зло. Россия же, объявив о борьбе с ИГИЛ,
старается первым делом разгромить противостоящих Асаду умеренных повстанцев,
чтобы они не воспользовались ослаблением «халифата» и не усилили
натиск на режим. Получается, что главной целью становится не борьба с терроризмом,
а спасение Асада, на стороне которого тоже сражаются головорезы, например, из
ливанской «Хизбаллы». Россия резко выступает против деления
террористов на «плохих» и «хороших», но сама занялась в
Сирии тем же самым. Поэтому западные страны недовольны российским
вмешательством — вместо уничтожения ИГИЛ и «Аль-Каиды» Россия
занялась ликвидацией умеренной оппозиции.
Помимо этого, появление в Сирии
российской военной авиации значительно усложнило ситуацию во всем регионе.
Появилась опасность случайных столкновений между самолетами России, Турции,
американской коалиции и Израиля. Разумеется, в Москве это понимают, например,
была сформирована специальная российско-израильская группа для предотвращения
нежелательных инцидентов. Но насколько возможна такая координация с той же
Турцией, неясно. Израиль не участвует в операциях против ИГИЛ и его действия в
Сирии достаточно редки и ограничены, так как направлены только на
предотвращение передачи террористам современного оружия. Избежать столкновений
с израильской авиации относительно просто. Турция и американская коалиция,
напротив, активно бомбят разные цели на сирийской территории. Недавно
российские самолеты уже вторгались в турецкое воздушное пространство. По мере
развития операции подобные происшествия будут происходить чаще, создавая
опасность новой эскалации напряженности, вплоть до возможных воздушных боев.
Другое негативное последствие
российской интервенции относится к усилению Ирана в среднесрочной перспективе.
Хотя Россия и выступает в роли лидера антитеррористической кампании в Сирии и
Ираке, иранское участие не менее значительно. Вполне очевидно, что стабилизация
двух стран будет проходить под диктовку Тегерана, просто потому, что никто
другой на данный момент не имеет такого влияния в Дамаске и Багдаде. Получив
дополнительную поддержку от России, Иран сможет превратить Сирию и Ирак в свои
протектораты, ликвидировав в политическом смысле все силы, способные помешать
его интересам по установлению регионального господства. Эта тенденция,
подпитанная денежными потоками после отмены санкций, в свою очередь, вместо
желаемой стабильности принесет лишь новый виток эскалации насилия, так как цели
Тегерана, например, неоднократные призывы к уничтожению Израиля, а также
расширение своей зоны влияния, плохо сочетаются с региональным миром.
Помимо ужесточения кризиса и
расползания хаоса в регионе, негативные последствия участия Москвы в сирийской
гражданской войне могут аукнуться и в самой России. Российская интервенция уже
вызвала ответную реакцию со стороны умеренной сирийской оппозиции. 41
группировка, проявив редкое единство, опубликовала заявление с осуждением
вмешательства России и пообещала сражаться с новыми «оккупантами». Но
дело не только в риске потерь среди военнослужащих, участвующих в кампании.
Несколько десятков богословов в Саудовской Аравии, не связанных с властями
королевства, то есть, не выражающих официальную позицию, призвали к священной
войне против правительства Сирии, Ирана и России. Их поддержали и другие
радикальные представители духовенства. История показывает, что такие призывы, к
сожалению, часто находят исполнителей.
Премьер-министр России Дмитрий
Медведев, говоря о начавшейся операции, отметил, что террористическую угрозу
следует устранить до того, как она придет в российские города. Но нельзя
исключить, что интервенция в Сирии как раз и станет причиной переноса
терроризма в Россию. Хорошо подготовленная кампания рискует превратиться в
авантюру с непредсказуемыми последствиями и сделать Россию новой жертвой
ближневосточного хаоса.
Михаэль Бородкин
Специально для «Авеста» и «БиП»
