Переведено с использщованием AI
Avesta.Tj | 01.10.2015 | Иран,
испытывающий острый дефицит воды, намерен приобретать ее в Таджикистане,
Армении и Грузии. При этом Тегеран рассматривает вариант бартера:
энергоносители в обмен на воду. Депутаты иранского парламента направили
соответствующий законопроект на рассмотрение в Министерство обороны, Совет
целесообразности страны и другие правительственные органы.
Эксперты считают, что проект тяжело реализовать и он
больше похож на декларативный – в преддверии парламентских выборов в этой
стране.
Нехватка воды является одной из важнейших проблем Ирана.
Несколько лет назад Тегеран, Кабул и Душанбе договорились о создании
совместного водно-энергетического коридора, по которому из Таджикистана через
Афганистан в Иран должна была поставляться питьевая вода, а в обратном
направлении – нефть. Реализации проекта помешали нестабильность и война в
Афганистане и в не меньшей степени противодействие США практически любым планам
Тегерана, выходящим за границы иранского государства. Сегодня, после отмены
ряда санкций, Иран вернулся к проекту и намерен закупать воду в Таджикистане, в
котором формируются примерно две трети всех водных ресурсов Центральной Азии.
Агентство Trend цитирует слова главы энергетической
комиссии парламента Ирана Али Марви о том, что помимо таджикского варианта
Тегеран рассматривает возможность использования воды из Каспийского моря и
Оманского залива. «Эксперты пока думают, какое предложение выбрать», – сказал
Марви. Разрабатывается также проект возрождения высыхающего озера Урмия. Для этого
Тегеран хочет импортировать воды из Армении и Грузии в обмен на природный газ.
Идею Ирана Тбилиси и Ереван встретили настороженно, хотя и заинтересовались при
этом некоторыми нюансами.
В качестве водного источника рассматривалось высокогорное
таджикское озеро Сарез, объем воды в котором составляет около 16 куб. км. Это
озеро образовалось в 1911 году в горах Памира на высоте более 3 тыс. м в
результате землетрясения. При этом затопленными оказались два кишлака – Усой и
Сарез, от последнего озеро и получило свое название. Душанбе неоднократно
предлагал соседям наладить поставки воды, однако желающих построить в
высокогорье 600-километровый водопровод не нашлось.
«Достаточно посмотреть на карту, чтобы понять
чрезвычайную сложность реализации подобного проекта. Ведь нужно проложить не
только трубу, но и решить множество логистических вопросов, вопросов
безопасности и политических взаимоотношений с транзитными странами, а это
Туркмения и Узбекистан, отношения с которыми у Таджикистана далеки от
идеальных. А еще – неспокойный Афганистан, который в водообеспечении Ирана
никак не обойти. С учетом всего этого трудно найти гарантов реализации
проекта», – сказал «НГ» эксперт по Центральной Азии и Среднему Востоку
Александр Князев.
Он напомнил, что из-за сложнейшей ситуации в регионе
нереализованными остались и другие идеи. В частности, китайский проект
четвертой ветки газопровода из Туркмении, который должен пройти по афганской
территории, проект железной дороги в обход Узбекистана из Туркмении в
Таджикистан – также по северу Афганистана. Все они, по определению Князева,
«приобрели мифологический характер». Армянский и грузинский варианты
представляются более реалистичными – с Арменией у Ирана общая граница, а Грузия
– рядом. «Но с ними вопрос упирается в наличие нужных Ирану объемов воды –
известно, что некоторые районы двух закавказских стран сами испытывают в ней
дефицит. А таджикский вариант – это пустое сотрясание воздуха», – сказал
Князев.
По его словам, в оценке заявления иранского депутата
нужно учесть тот факт, что после подписания венского соглашения Ирана с США
тегеранские «реформаторы» из правительства Рухани уделяют особое внимание
декларированию проектов, в которых больше пиара, чем конкретики. «Их задача –
повысить авторитет в иранском обществе, создать иллюзию того, что правительство
якобы в корне изменило взаимоотношения с внешними субъектами, хотя пока это не
так. В будущем году в Иране пройдут парламентские выборы. Возможно, этим и
объясняется обилие интересных проектов, о которых говорят иранские политики», –
полагает Князев.
Аналогичного мнения придерживается заведующий отделом
Евразийской интеграции и развития ШОС Института стран СНГ Владимир Евсеев.
«Последнее наступление «Талибана» на зоны, граничащие с Таджикистаном, ставят
под сомнение возможность реализации такого проекта, как прокладка грандиозного
водопровода», – сказал «НГ» Владимир Евсеев. Второй важный момент, по мнению
эксперта, – отсутствие договоренности с Узбекистаном. «Ввиду того что часть
территорий, по которым будет проходить труба, контролируется этническими
узбеками, необходимо договариваться с Ташкентом, поскольку он может влиять на
соплеменников в Афганистане и в определенной степени даже контролировать
процесс. Учитывая крайне сложные таджикско-узбекские отношения, договориться с
Ташкентом будет непросто, поскольку речь идет об отборе воды – вопросе,
болезненном для Узбекистана», – пояснил Евсеев.
По мнению эксперта, самый простой для Ирана вариант –
покупать воду в Армении. «Но весь вопрос в том, откуда ее будут продавать. Если
речь пойдет о воде из Нагорного Карабаха, то это не приведет в восторг
Азербайджан – и без того непростые ирано-азербайджанские отношения могут
обостриться. Грузинский вариант более реален, чем таджикский, но прямой границы
между Ираном и Грузией нет – надо будет договариваться с Арменией или Турцией,
как транзитными странами», – сказал Евсеев. И тогда уже речь пойдет о цене воды
– она может оказаться такой, что ее импорт для Ирана потеряет всякий смысл.
Источник «Независимая газета»
