Мастер декораций

 
Газета «Бизнес и Политика»
продолжает знакомить наших читателей с историей успеха наших земляков
оказавшихся по воле случая за пределами Родины.
 
Мастер декораций
Он — успешный «киномен» в
Казахстане, генеральный директор творческого объединения «Митрафильм», известный
художник, кинорежиссер. А самое главное – он наш земляк, таджик, который сделав
на чужбине неплохую карьеру, все равно продолжает думать о своей исторической
родине. Знакомьтесь, Рустам Одинаев.

 
— Рустам Давлятович, что послужило «толчком», почему Вы решили связать свою
жизнь с кинематографом, словом, как пришли «в профессию»?
— Родился и вырос я в далекой
глубинке – Фархорском районе Кулябской области. В детстве я был сочинителем
разных историй, собирал ребят вокруг себя и просто импровизировал. Мы часто
ходили смотреть кино. До сих пор вспоминаю, какие впечатления оставили
«Великолепная семерка» и «Мстители». Денег на кино иногда не было и мы
умудрялись залезать на деревья, чтобы оттуда бесплатно смотреть фильмы в летнем
кинотеатре, за что нам часто попадало от родителей. Но я был молод и влюблен в
кино «по уши» и до того наивен, что у меня вообще не было понятий, как
снимается кино, из чего оно состоит. Я думал, все в кино делается само собой.
 
Кстати, в Фархоре, я учился в
русскоязычной школе, которая дала мне многое: преподаватель рисования научил
меня здорово рисовать, а учитель немецкого – искусно играть на гитаре. К тому
же я занимался футболом и теннисом. К сожалению, я не был на своей малой родине
более 40 лет…
Серьезно о кино я задумался
после возвращения из армии, в 1972 году, когда старший брат Хушбахт Хушвахтов –
Народный художник СССР, участник Великой Отечественной войны, который недавно ушел
из жизни, увидев во мне тягу к кино и оценив мою любовь к рисованию, предложил пойти
работать на киностудию. На «Таджикфильме» вначале я устроился рабочим в
съемочную группу режиссера Бориса Кимягарова, который снимал тогда фильм
«Рустам и Сухроб», «Сказание о Сиявуше» и меня увлекли история, раскопки,
костюмы и реквизиты… Со временем перешел в цех по строительству декораций:
здесь здорово пригодились навыки, которые я получил учась до службы в армии на
сварщика в ПТУ № 48 г.
Явана. Так я стал художником-декоратором:
 
работал с режиссером Анваром
Мансуровым, который в свое время как оператор снял легендарную картину «Смерть
ростовщика». Вместе мы сняли документальный фильм о творчестве известного
народного гафиза Одина Хошима. Постепенно перешел на художественные картины:
был художником-декоратором в фильме «Мир вашему дому», а позже в сериале «Джура
– охотник из Мин-Архара».
 
— Вы специально учились
декоративному искусству или просто имели наставника?
 — С киностудии меня отправили в
Москву на повышение квалификации – двухгодичные курсы художников-декораторов
при ВГИКе. Учился у таких именитых художников как Богданов, Пашкевич, Мясников.
Позже закончил режиссерские курсы в Москве (мастерская Булата Мансурова), а в
1992 году – факультет журналистики Казахского госуниверситета им. Аль-Фараби.
 
— Интересно, а что вам дала
журналистика?
— Благодаря журналистике, я
научился правильно излагать свои мысли на бумаге. А то, как бывало: в голове
идея крутится, а ты не знаешь, как все это описать. После учебы у меня стали
публиковаться рассказы, я помогал переделывать сценарии для фильмов,
расписывать эпизоды.
Со временем у меня набрался
большой опыт художника, оператора, режиссера и я решил начать свое дело.
 
— Рустам Давлятович, что стало
причиной Вашего отъезда из Таджикистана, почему Вы покинули родную киностудию?
— Причина — любовь. Вообще, это
странная история. С детства я был влюбчивым ребенком. В 5 классе без памяти
влюбился в свою учительницу математики, которая была по национальности
кореянкой. Ей был 21 год, а мне 11 лет… Видимо, это чувство во мне глубоко
осталось. По возвращению из армии, я впервые увидел свою будущую жену. Она была
химиком по образованию и подругой моей сестры Рохат и приехала в Душанбе в
командировку.
 
Сауле была как две капли воды похожа
на мою учительницу и пробудила во мне чувства первой любви. Благодаря ей, я глубоко
изучил историю, культуру и искусство казахского народа.
 
К сожалению, моей супруги
несколько лет назад не стало: она буквально «сгорела» на своей работе,
связанной с химикатами. Она была прекрасной, умной женщиной, известной ученой,
кандидатом наук. Ее научная работа была открытием и ее не раз приглашали
работать в Штаты и Европу. Сауле подарила мне трех красивых дочерей – Тахмину,
Алию и Гавхар, которые также связали свои судьбы с киноискусством.
 
— Как сложилась ваша
творческая судьба на казахской земле?
— На «Таджикфильме» я успел поработать
в 16 художественных картинах. Когда в 1983 году я переехал жить в Казахстан, на
киностудии «Казахфильм» в это самое время начал свой проект Булат Мансуров. Он
то и пригласил меня работать вместе с ним в качестве художника.
Кроме того, с Мансуровым мы
сняли три совместных с «Мосфильмом» проекта. В Казахстане я работал в более 40
картинах. Помимо этого, был художником-постановщиком в картинах многих
зарубежных режиссеров, которые приезжали снимать свои фильмы в Казахстан.
 
— А с какой картины начинали
на «Казахфильме»?
— Первая моя работа была с
киргизским режиссером Булатом Шамшиевым, который снимал на базе «Казахфильма»
фильм о снайпере Алие Молдагуловой. Мы также работали в фильме «Миражи любви» Толомуша
Акеева по сценарию Тимура Зульфикарова. С американцами снимали фильм о
Чингизхане, с итальянцами — о Марко Поло.
 
— С какими известными режиссерами
вы работали?
— О, их очень много. Я работал
с греческим режиссером Тео Ангелопулосом, югославским художником Велько
Деспотовичем (наставником знаменитого Кустурицы), немецким режиссером Марком
Хейбером, с российскими режиссерами Павлом Чухраем, Егором Кончаловским и
многими другими.
Скажу, что у именитых
режиссеров можно многому научиться, но иногда у них очень тяжелый характер. Так
и в случае с Ангелопулосом, который любил в ходе съемок картины «Пыль времени»,
по несколько раз менять сценарий и соответственно — декорации…
В фильме «Чингизхан» мы
работали с Толомушем Акеевым, режиссером-импровизатором, у которого я научился
в отдельных деталях видеть цельность. На картине «Султан Бейбарс», режиссер
Булат Мансуров отправил меня в Египет, чтобы я побывал в Каирском национальном
музее и сделал точные копии культовых предметов захоронения Тутанхамона. Все
это здорово помогло приблизить фильм к реальности того времени. Позже копии культовых
предметов были обретены одним московским музеем. Правда, одну деталь я сохранил
у себя. На память.
Когда работал с режиссером
Павлом Чухраем, снимавшего картину «Испытание» о первом ядерном взрыве в
Семипалатинске, для того, чтобы построить вышку, мне пришлось специально
изучить детали и технологию взрыва в Неваде. Это тоже интересная тема для кино,
но пока съемки приостановлены.
 
Работая с немецким режиссером Марком
Хейбером, который снимал в Казахстане фильм «Байконур» про последствия атомных
испытаний на Байконуре по сценарию Сергея Ашкенази, я узнал много негативной и
закрытой информации.
 
В основном все
режиссеры-постановщики ревностно относятся к качеству строительства декораций,
подбору костюмов, персонажей и изобразительному ряду в целом. Но работая с
Егором Михалковым–Кончаловским в фильме «Возвращение в «А»», я был приятно
удивлен, как Егор полностью доверился художникам нашего творческого объединения
«Митрафильм». Мы досконально проделали всю зависящую от нас работу, а режиссер
только приезжал, утверждал и снимал.
 
В 2004 году, работая с
американским режиссером Милошем Форманом в проекте «Кочевник» по заказу президента
Назарбаева, в 70 км
от Алматы я построил этнографический киногородок на объектах которого,
киностудии многих стран мира, до сих пор снимают фильмы. Также являюсь автором
проекта «Храм четырех конфессий». Наше объединение принимало активное участие в
дизайнерском оформлении кинофестивалей «Евразия», праздника Навруз, киномузеев
и первого фестиваля «Экшн фильм» в Астане.
 
— Рустам Давлятович, недавно
вам исполнилось 60 лет, за плечами более 50 картин. Скажите, над какими
проектами вы сегодня работаете?
— В качестве режиссера-постановщика я снял 9-серийный художественный телефильм
«Каждый взойдет на Голгофу», который был удостоен гран-при на VI Евразийском
кинофестивале в Москве. В 2009 году я снял документальный фильм «Казбат». Мы
отправили в Минкультуры Казахстана несколько проектов о новых фильмах, один из
которых – съемки художественного фильма о «Казбате», о тех, кто охранял заставу
в далеком 1996 году на границе Таджикистана с Афганистаном и героически погиб,
защищая границу. Такие картины нужны нашим народам, потому что они воспитывают
в духе интернационализма и любви к родине.
Беседовал Мухаммад-Али
Махмадов, специально для Б&П