Переведено с использщованием AI
Avesta.Tj | 11.01.2017 | Попытки отдельных политологов укрепить в интернет-пространстве так называемое, полюбившееся современным журналистам изречение, «общественное мнение о наметившемся расколе в Исламе и видимость мирового столкновения на религиозной почве», не выдерживают никакой критики. В частности, на суд неподготовленного читателя выносится излюбленная тема мнимого противостояния между религиозными течениями — суннизмом и шиизмом. При этом основной упор делается на слабо подготовленного в религиозном отношении мусульманина, а также оказывается массированное давление на сознание членов мусульманской уммы из числа молодежи, с целью достижения скрытых, а порой преступных целей.
Как говорили древние мудрецы, необходимо установить, — кому и зачем это было выгодно?
Принадлежность к одной ветви Ислама еще не делает всех последователей шиизма автоматическими сторонниками Тегерана. Большинство шиитов Ближнего Востока арабы, а отношения между персами и арабами с момента зарождения и распространения Ислама были всегда напряженными. Среди сторонников шиизма в Иране и Ираке еще более существенны религиозные разногласия.
Иракский Наджаф и иранский Кум в течение длительного периода истории оспаривали звание центра шиитской учености, что сулило и немалые материальные выгоды. До середины прошлого века таковым считался Наджаф. Затем пальма первенства перешла к Куму. При этом иранские богословы успешно использовали теорию «спасения истинного Ислама из стран, ориентированных на безбожный Советский Союз». Таковым, на беду иракских шиитов, оказался Ирак.
Иранская Революция 1979 года только обострила разногласия между шиитами. Аятолла Хомейни стал реформатором шиизма. Однако новаторская политическая концепция имама Хомейни заключалась в том, что к совершенству можно приблизиться и в этом мире, что существует все же полностью угодная Аллаху форма правления. До появления скрытого пророка Махди руководить общиной шиитов, а, следовательно, и созданным этой общиной государством должен верховный толкователь шариата, что и было закреплено в конституции Ирана. После избрания верховному толкователю шариата присваивается титул «Вождь» (Рахбар – с персидского языка), он признается фактически святым — руководствующимся в своих поступках исключительно волей Аллаха, становится пожизненным верховным арбитром, главнокомандующим, получает возможность объявлять войну, мир, назначение и отставку президента страны, руководителей силовых структур. Большинство шиитских богословов в Иране не приняло эту теорию и были подвергнуты репрессиям и физическому уничтожению со стороны государства.
В свою очередь, в Ираке возобладала отличная от «хомейнизма» линия, что еще более отдалило иракских и иранских шиитов. В то время верховным авторитетом для иракских шиитов являлся исламский богослов и законовед аятолла Абдул Маджид аль-Хои, а также аятолла Мохаммад Бакр аль-Хаким.
Для того чтобы объединить шиитов под своим крылом и создать благоприятную почву для распространения «хомейнизма» и экспорта исламской революции Тегеран начал массовое истребление неугодных иракских шиитских богословов. Начало было положено с организации убийств в 2003 году аятоллы аль-Хои и аятоллы аль-Хакима. Ликвидация
антиирански настроенных шиитских лидеров в Ираке, Ливане и Сирии продолжается и в настоящее время, и их число растет с каждым годом. Практически все эти ликвидации шиитских деятелей были организованы иранскими спецслужбами. Большинство антихомейнистских богословов ликвидированы, оставшиеся в живых, вроде аятоллы А.Систани, запуганы, а широкие шиитские массы теперь ориентируются исключительно на Иран.
При этом, официальный Тегеран на международном уровне без зазрения совести обвиняет в совершенных его приспешниками преступлениях — «некие радикальные суннитские группировки». Таким образом, также поддерживается мнимое суннитско-шиитского противостояние в Исламе и демонстрируется «незавидное положение, притеснения и обездоленность шиитов».
По мнению ведущих шиитских идеологов, сама идея объединения шиитов в единое государственное образование напрашивается сама собой и активно продвигается Ираном на протяжении последних десятилетий. Естественным мобилизующим фактором служат общая религия, «обездоленность, эксплуатация со стороны суннитов». Но основным и главным фактором является то, что в создаваемом «шиитском поясе» находятся основные запасы нефти по спирали «Иран – Восточная провинция Саудовской Аравии, Бахрейн и Южный Ирак», что дает Тегерану неограниченные возможности по оказанию давления на мировое сообщество.
Рассмотрим данный вопрос с другого ракурса и вернемся к вопросу участия Ирана в вооруженных конфликтах в Сирии и Ираке. Для чего Тегерану нужно сохранение режима Б.Асада и военное присутствие на территории Ирака?
Как известно, Иран граничит с Ираком, на территории которого продолжаются вооруженное противостояние между иракским правительством, террористической группировкой «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ) и афиллированных с ней структур, некими оппозиционными силами и курдскими ополчениями «пешмерга».
Международные эксперты в последние дни акцентировали свое внимание именно на Тегеране. Как известно, Иран действует в Сирии в опосредованном режиме, через ряд проиранских группировок. Помимо ливанской «Хизбаллы», это добровольческие бригады из Ирака, Афганистана и Палестины. До недавнего времени Корпус стражи исламской революции (КСИР) строил связи с перечисленными бригадами иракских, афганских и палестинских ополченцев-шиитов, большей частью, через командные структуры «Хизбаллы». Однако, по мере усложнения оперативной обстановки на сирийском театре военных действий, КСИР постепенно переходит на прямой режим управления шиитскими вооруженными формированиями. Свидетелями чему мы стали в ходе продолжающейся кровопролития в САР.
По данным Председателя «Фонда шахидов и ветеранов ИРИ» А.Махелати, с начала гражданской войны в Сирии, сражаясь на стороне правительственных войск арабской республики, официально погибшими стали свыше одной тысячи добровольцев из Ирана.
Эксперты полагают, что Иран для поддержки боевых действий на территории Ирака ежемесячно расходует свыше 70 млн долларов. И это без учета расходов на участие в войне иранских добровольцев и военнослужащих КСИР и регулярных частей МО ИРИ. Путем прямого участия в конфликте Иран хочет подобрать под себя, как минимум, шиитскую часть Ирака, а далее – сохранить контроль над Сирией. Там большинство
суннитов, но у власти находятся отдаленные приверженцы шиизма — алавиты. В случае падения режима Б.Асада, шииты вряд ли смогут вернуть себе власть в этой стране, что предопределяет и фактическую потерю влияния Ирана в Сирийской Арабской Республике.
Одновременно Тегеран прилагает огромные усилия для того, чтобы алавитские религиозные элиты двигались в направлении сближения с классическим шиизмом. Контроль над Ираком и Сирией открывает Ирану контроль над Ливаном, где при прямой иранской поддержке и вмешательстве во внутренние дела независимой арабской страны активно действуют военизированные формирования «Хезболлы».
И теперь самое главное — в случае реализации иранского сценария, создается «шиитский пояс» от Индийского океана до Средиземного моря, что дает возможность Тегерану контролировать большинство запасов мировой нефти». При этом Тегеран сможет, при необходимости, осуществлять массовую переброску сухопутным путем огромного количества добровольцев-шиитов из Пакистана, Афганистана, Ирака и Сирии в регион Персидского залива, сохраняя при этом свои людские ресурсы. В данном случае вооруженные конфликты в регионе примут затяжной и контролируемый со стороны ИРИ характер и разрушат существующую систему безопасности. В свою очередь, Тегеран сможет распоряжаться по своему усмотрению огромными людскими ресурсами для пополнения рядов шиитских военизированных структур, что будет представлять смертельную угрозу для существующих режимов в регионе.
С 2013 года южные кварталы ливанской столицы стали основным перевалочным пунктом для КСИР при переброске добровольцев-шиитов из Ирака, Афганистана и Пакистана на помощь войскам Б.Асада. Масштабы опосредованной вовлечённости иранских военных и спецслужб в боевые действия на территории Сирии и Ирака даёт региональным соперникам Тегерана веские основания забеспокоиться.
Не трудно будет предположить, что в ближайшей перспективе дальнейших преступных планов Ирана будут фигурировать страны Ближнего Востока и арабские монархии Персидского залива – Бахрейн, Кувейт, Восточная провинция Саудовской Аравии, Катар и ОАЭ.
Наблюдаемая в последние годы грамотно разыгранная Тегераном «йеменская комбинация» по отвлечению сил ведущих арабских государств во главе с Саудовской Аравией по поддержке законно избранного президента А.Хади в вооруженном противостоянии с хуситами-зайдитами, не дает возможности консолидации и прямого участия исламских государств на сирийском и иракском направлениях.
Пока Саудовская Аравия и её союзники в зоне Персидского залива сотрясали воздух речами и лозунгами о необходимости направления своих войск, например, для освобождения сирийской Ракки от ИГИЛ, Иран методично занимался непосредственной «работой на местности». Подконтрольные иранские группировки теперь ведут активные боевые действия и в Сирии, и в Ираке.
Подводя итоги многолетнего вооруженного противостояния в странах Ближнего Востока всем стало ясно, что неожиданными победителями оказались шииты во главе с Ираном.
Исходя из указанного, реализация Ираном плана по созданию «шиитского пояса» представляет смертельную угрозу для существования Саудовской Аравии и других государств Персидского залива, так как при поддержке со стороны Тегерана, неминуемо
вызовет массовые выступления живущих там шиитов по свержению существующих режимов.
При этом экспертами отмечается, что тенденция роста иранского влияния в регионе принимает во многом необратимый характер.
Вместе с тем, нет никаких сомнений, что в одиночку осуществить эффективные военно-политические шаги иранцам не суждено. Без опоры на Россию, с возможным подключением Китая, которые должны сказать своё слово на попытки США отыграть ядерное соглашения с Ираном назад, «шиитский пояс» Ближнего Востока рискует столкнуться с непреодолимыми препятствиями.
При этом США необходимо понимание того, что региональная геополитическая комбинация президента Б.Обамы по созданию противовеса между региональными игроками потерпела полное фиаско. Создавшееся положение в регионе требует принятия, в первую очередь, от новой администрации президента Д.Трампа четкого определения своих долгосрочных приоритетов в регионе, а попытки заигрывания с Тегераном, могут привести, в конечном итоге, к самым печальным и непредсказуемым последствиям как для стран региона, так и для внешнеполитического курса Соединенных Штатов, т.к. Иран, как вытекает из всего этого, является зачинщиком проблем на Ближнем Востоке, ставшим перед собой цель экспорта шиитской революции на все соседние страны и поддержка вооруженных формирований, выступающих против законных правительств ряда стран вопреки международным законам и гуманным соображениям.
Саид Озар
