Переведено с использщованием AI
Какими соцсетями пользуется население Кыргызстана? Кто распространяет на социальных платформах дезинформацию и язык ненависти? Об этом Людмила Благонравова поговорила с Сергеем Карповым, программным сотрудником ЮНЕСКО в сфере коммуникаций и информации в Казахстане, Кыргызстане и Таджикистане. При поддержке ЮНЕСКО в Кыргызстане провели исследование, посвященное языку ненависти и дезинформации в соцсетях.
ЛБ: Насколько широко доступен интернет в Кыргызстане, и кто является пользователями соцсетей? Это в основном молодые люди и люди среднего возраста, проживающие в городах или это и сельское население тоже?
СК: Это входит в статистику состояния модерации контента в Кыргызстане, есть такой раздел в этом исследовании. Население страны – 6,75 миллиона человек. 5,72 миллиона человек – это абоненты интернета. При этом мобильных абонентов – 7,5 миллиона, это 112 процентов населения, потому что некоторые имеют по два телефона или по нескольку устройств. Но пользователей социальных сетей – всего 2,75 миллиона человек.
У «Фейсбука» – всего 706 тысяч пользователей, у «Инстаграма» – 2,3 миллиона. Сетью LinkedIn пользуются всего 190 тысяч человек. «Твиттером» пользуется всего 112 тысяч человек. Как видите, «Инстаграм» – очень популярная сеть, но есть еще более популярные.
Для чего используются соцсети: 93 процента людей используют их для общения, 72 процента – для новостей, 70 процентов – для развлечения
Например, WhatsApp – им пользуется 99 процентов населения, это практически 50 на 50 женщины и мужчины. Youtube использует почти 96 процентов населения, 47 процентов пользователей – женщины, 47,9 – мужчины. То есть первыми идут WhatsApp, Youtube и «Инстаграм». Затем «Фейсбук» и «Телеграм». TikTok, несмотря на его популярность, использует всего 65 процентов населения.
Для чего используются соцсети: 93 процента людей используют их для общения, 72 процента – для новостей, 70 процентов – для развлечения, также для образования, выражения мнений и эмоций (55 процентов). Это также политика, здоровье, коммерция, мода.
Это все происходит на фоне сокращения гражданского пространства, на фоне растущей враждебности по отношению к журналистам, широкого распространения языка ненависти в соцсетях.
ЛБ: Кто и зачем распространяет язык вражды и дезинформацию в соцсетях?
СК: Была целая серия самых разных провокаций после выборов. Мы видим, как укрепляется власть в Кыргызстане. Естественно, во время выборов политические партии очень активно использовали язык вражды.
После прихода к власти текущего состава произошла сильная корректировка законодательства. И в какой-то степени все нарративы были направлены на снижение коммуникаций внутри гражданского общества. Есть проблема в отношении доступа к информации. Основная задача СМИ – это обеспечение этого доступа, опять же здесь идет какое-то противодействие.
Есть тенденция к тому, чтобы информационно грамотные граждане не участвовали в процессе коммуникаций, а в целом медийно-информационная грамотность не стала бы приоритетом.
У нас прошли исследования по уровню развития СМИ. С 2003-2004 года были дебаты по созданию общественного телевидения, службы общественного вещания, и эта служба успешно почти на протяжении 20 лет работала – до 2022 года. Но в декабре 2021 года служба общественного вещания приказала долго жить, и теперь это государственное телевидение. Плюрализм средств массовой информации снижается.
Вместе с тем, в Кыргызстане сохраняются общинные медиа, таких средств информации нет в других странах региона, например в Казахстане, Узбекистане или Таджикистане. Только в Кыргызстане есть 30 общинных медиа, которые так или иначе помогают местным сообществам с доступом к информации.
ЛБ: Один из ярких примеров последнего времени – это пандемия. Во время пандемии распространялось очень много дезинформации – сначала о коронавирусе, о действиях властей в разных странах и затем – о вакцинах. Какая была ситуация в Кыргызстане?
СК: Во-первых, надо отметить, что, например, общинные медиа на ежедневной основе освещали ситуацию с пандемией. Я их сам читаю и отслеживаю, в каком состоянии находится информирование граждан. Конечно, много некорректной, недостоверной, ложной информации. Во время пандемии был огромный поток дезинформации. Особенно это была дезинформация, связанная с теориями заговора: кто виноват в пандемии.
Некоторые кыргызские политики предлагали лечиться с помощью местных трав. Например, есть трава аконит, по сути, это яд. Причем лечиться этим предлагал представитель Министерства здравоохранения. Это, конечно, настоящая дезинформация.
Все это приводило к нарушению целостности коммуникаций в обществе, дезинтеграции, поляризации, атомизации и ощущению того, что снижается уровень защиты. В какой-то степень это был источник информационного беспорядка. Были люди, которые хотели заработать, поэтому они придумывали какие-то схемы для лечения, для лечения предлагались то лимоны, то перец. Некоторые люди, к сожалению, слушали эти предложения.
Что касается вакцинации, ситуация мало чем отличалась от других стран мира, в Кыргызстане тоже было движение «антиваксеров». Но в какой-то степени СМИ помогли довести до граждан достоверную информацию в отношении вакцин.
Например, ЮНЕСКО распространяла специальный курс на русском языке о том, как освещать тему вакцинации. Некоторые использовали эти данные для того, чтобы лучше освещать вакцинацию.
Но была не только дезинформация, но и преднамеренная ложь, утечки, сливы, которые были основаны на реальности, но использовались для причинения вреда.
70 процентов всего финансирования модерации приходится на англоязычный контент, но вот в Кыргызстане, например, совершенно не модерируется контент на кыргызском языке
Граждане должны были отличать истинные сообщения от ложных. Но были такие сообщения, которые содержали только долю истины. И совершенно непонятно, кто их распространял, они не были подписаны. Были случаи, когда в «Инстаграме» распространялись сообщения от имени известных СМИ.
Когда волны дезинформации распространяются в социальных сетях, например в «Фейсбуке», важно, чтобы алгоритмы могли участвовать в модерировании этих сетей. Повышение прозрачности и подотчетности платформ социальных сетей – это одна из главных составляющих проблемы. Эти платформы получают прибыль благодаря своим алгоритмам, распространяющим контент. И этот контент может содержать язык ненависти, например, а платформы не реагируют на небольших рынках.
Порядка 70 процентов всего финансирования модерации приходится на англоязычный контент, но вот в Кыргызстане, например, совершенно не модерируется контент на кыргызском языке. И как повысить прозрачность и подотчетность этих платформ?
ЮНЕСКО проводила феврале конференцию «Интернет для доверия», где рассматривались вопросы о том, как можно правильно осуществлять регулирование, как сделать руководящие принципы регулирования прозрачными и понятными, основанными на правах человека, уязвимых групп, людей, которые страдают от языка ненависти.
Мы думаем о медийной и информационной грамотности как об ответе и о том, чтобы создать коалицию со стороны гражданского общества прежде всего, которая помогала бы модерировать контент социальных сетей на глобальном уровне. Мы работаем и с Брюсселем, и с Парижем и обсуждаем, как результаты этого исследования могут быть использованы для дальнейшей модерации.
